Ещё совсем недавно Александра Пахмутова была в центре внимания, популярность её росла год от года и вдруг — исчезла из круга, освещённого мощными «прожекторами» людской славы, словно выпала, растворилась в нашей трудной, суетной жизни.

Скромно, незаметно появилась она в Нижнем Новгороде на празднике «Композиторы России — детям». В былые годы в подобной ситуации ей бы не дали прохода, засыпали цветами, поднадоели бы с автографами. Теперь всё по-иному. Даже организаторы праздника были в меру гостеприимны, не шибко расшаркивались, относились к Пахмутовой скорее как к одному из руководителей Союза композиторов, должностному лицу, нежели к популярной личности.

Да и сама Александра Николаевна вела себя как-то официально, подчёркнуто сдержанно. И на разговор её вызвать стоило немалого труда.

— Моё детство выдалось трудным, — рассказывает А. Пахмутова. — Война. Эвакуация в Казахстан. Постоянно в тревоге. Недоедания, лишения. Мы, подростки, взрослели быстро.

Потом повезло — попала в Центральную музыкальную школу к замечательным педагогам. Мне вообще везло на учителей, сколько их было, душевных, отзывчивых, бескорыстных.

Встреча с Виссарионом Яковлевичем Шебалиным — одна из самых ярких на моём жизненном пути. Я горжусь, что училась у настоящего мастера. Известный «оперный» композитор, он предрекал: вы, Аля, найдёте себя в крупных музыкальных формах.

— Так и вышло?

— К сюитам, увертюрам, иным симфоническим произведениям мне суждено было прийти значительно позднее. А началось с песни. Самая первая называлась «Походная кавалерийская». В первом опыте, наверное, ощущалось что-то подражательное. И неудивительно. Песни Дунаевского, Блантера, братьев Покрасс были у всех на слуху. Но и в той, первой песне пробивалась романтическая интонация. Та самая, что будет свойственна многим моим песням, созданным в 60–70 е годы.

— Вы считаете, та пора способствовала романтическим порывам?

— Твёрдо уверена — в той жизни было не всё плохо. Парни и девчата осваивали целину, строили в тайге электростанции, геологи делали потрясающие открытия, Юрий Гагарин и его товарищи торили дорогу в космосе. Как тут без радости, романтики, песен. Ведь о песне, как ни в каком другом музыкальном жанре, отражается с завидной точностью пульс и дыхание времени.

Удалось ли мне в них угадать эпоху, выразить её через музыку — не мне судить. Но бывая в Иркутске, Ангарске, Братске, других городах и посёлках страны, встречаясь с геологами, строителями, нефтяниками, моряками, пограничниками, видела: люди тянутся к хорошей музыке. Без ложной скромности скажу: мне было приятно, что «Надежду», «Письмо на Усть-Илим», «Главное, ребята, сердцем не стареть», «Старый клён», «Звездопад», «Нежность», многое другое исполняли не только известные эстрадные певцы, их подхватывал народ. А это самая желанная награда для композитора, поэта.

Правда, сейчас чуть ли не всё моё отрицается, остаётся как бы в небытие. Я понимаю, что художник весьма зависит от общества, в котором проходит его жизнь и в котором он творит. Это, по-моему, вполне естественно. Но чтобы так резко, бесцеремонно перечеркнуть всё, что создавалось десятилетиями, это, простите, похоже на варварство.

Поймите, мне обидно не за сами песни, а за тех, кого они прославляли, за тех, кто строил нашу страну. Что же касается меня, то идеалам не изменяю. Случись такое, посчитала бы предательством.

— Александра Николаевна, по моему, вы не правы, когда говорите, что ваши романтические песни забыты. Они часто звучат по радио, их поют в семьях. Но ведь были, наверное, и такие, о которых вам и самой не хотелось бы вспоминать?

— Вы на «Малую землю» намекаете? Боже, кто только об этом не заводил речь! Допытываются, спрашивают: почему такое сотворили, не стыдно ли? А мне, признаться, это уже изрядно надоело. И оправдываться не хочу, ибо если это боль, то она во мне.

У каждого человека в жизни есть не только высокое. Я и сейчас не всегда могу сказать, почему в те годы я думала и делала так, а не иначе.

— Когда вы почувствовали, что к вам охладели?

— Я бы так не сказала — охладели. Просто стала замечать, публика на моих концертах сильно «постарела». Впрочем, это не только моя печаль — многих композиторов моего поколения. Нынешним молодым, воспитанным на рок-музыке, наши мелодии кажутся архаичными.

Мне кажется, что это всего лишь веяние моды, отражение нашего смутного времени. Мода переменчива, гнаться за ней дело зряшное. Важно оставаться самим собой при всех потрясениях, переменах. Писать о том, что ты чувствуешь сам и что тебя волнует.

— От чего, по-вашему, зависит успех?

— Судьба песни непредсказуема. От многого она зависит: политики, случая, социологии, массы других вещей. Планировать успех музыкального произведения невозможно. Что-то выстрадал, написал, а оно не звучит. А бывает, внешне легко далась песня, а поди же — пошла, в шлягеры выбилась.

А если уж совсем точно, то для хорошей песни важно всё — талантливо написанные слова, яркая рельефная мелодия, безукоризненный вкус, высокий профессионализм в общем решении сочинения. Надо, чтобы всё это совпадало. А это, конечно же, редкость.

— В своё время вас нарекли «комсомольским» композитором. Как вы на это смотрите?

— Спокойно. Действительно, у меня немало песен, посвящённых молодёжи, комсомольцам. Это в основном гражданская лирика, где царствуют большие идеи, глубокие чувства. Общение с молодыми заряжает меня положительными эмоциями, жизнелюбием, оптимизмом.

А вообще-то я против всяческих ярлыков, и в политике и в искусстве.

— Александра Николаевна, сейчас многие эстрадные песни лишены элементарного художественного вкуса, порой нас захлёстывает со сцены ничем не прикрытая пошлость. Как объяснить такой «феномен»?

— Это, по-моему, социально-политический вопрос. Разрушена какая-то здоровая этическая основа. А разрушать, сами понимаете, всегда легче, чем строить.

Сумятица в жизни, стране, душах, умах, и, конечно, в музыке… Главное, чтобы в этом мутном потоке не потеряться, честно делать своё дело. В последние годы у меня появилось много новых песен, таких, как «Молодые», «Песня о неголом короле», «Во имя жизни», «Виноградная лоза», но они, увы, почти не звучат. Хотя они построены и на современных ритмах, в них есть и лирика.

Продвинулись дела и в крупных музыкальных формах. Сочинила увертюру «Юность», финал «Русской сюиты», «1825 год. Речитатив и полонез…». Всё это согревает душу. Перефразируя древнего философа, можно и так сказать: я работаю, значит — живу.

Беседу вёл В. ЧИНГУЗОВ
Нижний Новгород


На снимке: Александра Пахмутова в кругу своих поклонников.
Фото автора.

Газета «Водный транспорт»
14 сентября 1991 г.


 <<< На заглавную страницу  

© А. Н. ПАХМУТОВА В ИНТЕРНЕТЕ (Pakhmutova.Ru, Пахмутова.РФ) — Роман Синельников (составитель) и Алексей Чарыков (дизайн и программирование), 1997-2024. Все права защищены. Копирование материалов без предварительной договорённости запрещено. При упоминании этого сайта на своих страницах или в СМИ просьба сообщать авторам. Хостинг: Hoster.Ru.

 

Напиcать пиcьмо
Free Sitemap Generator